Суть объявленной пять лет назад амнистии заключалась в том, что бизнес может возвращать деньги на родину, не опасаясь, что они заинтересуют силовиков. К июню 2019-го декларации подали 19 тысяч человек. Среди них был и Валерий Израйлит, которого подозревают в хищениях при строительстве морского порта «Усть-Луга» в Ленинградской области. Он предоставил налоговой данные о своем имуществе и счетах в надежде, что закон будет охранять эту тайну.
Но обвинение, узнав, что арестованный Израйлит подавал декларацию об амнистии, заручилось поддержкой суда и получило документ в ФНС. В результате бизнесмена обвинили в мошенничестве, легализации средств и выводе их за границу, использовав данные, которые бизнес считал неприкосновенными, как доказательство. Ситуация стала прецедентом: такого никто не ожидал.
Судья руководствовалась тем, что бизнесмена подозревают в преступлении, на которое амнистия не распространяется. С точки зрения закона нарушений действительно нет, отмечает партнёр юридической компании FMG Group Михаил Фаткин. Ведь речь идет об уголовном деле по факту хищения средств, а не о налоговом или валютном преступлении (https://www.garant.ru/news/1180599/). Правоохранители расследуют, как именно Израйлит получил средства, которые вывел за рубеж, а потом вернул обратно в Россию. И закон об амнистии капиталов искать изначальные источники средств не запрещает.
Правила игры, о которых говорил в декабре 2014 года Владимир Путин, подразумевали, что участников амнистии «не спросят об источниках и способах получения капитала». Но закон принимался в посткрымских реалиях и был направлен в первую очередь на фигурантов санкционных списков — им нужно было вернуть деньги в Россию, чтобы избежать проблем для своего бизнеса. Никакой индульгенции для остальных предпринимателей закон по сути не предусматривает: каждый из них подавал декларацию об амнистии, зная, чем ему это может грозить.
Только за прошлый год бизнес вернул в страну больше 10 млрд евро. Прием деклараций по-прежнему открыт.
